Светились всё ярче оттенки на утренней вазе
Души и Прозрения, словно в возвышенной призме,
Являя внутри органичные тонкие связи
И тайные линии некой Божественной Жизни.
И тихо сверкала луна, преломляясь во мраке,
Как пламенный оникс, направленный к строгому храму,
Сближая лучами планеты и млечные знаки
И звёздный ковёр неспроста превратив в криптограмму.
И Время приносит нам три состояния в духе
И строит орнаменты через событья и числа,
Сплетая минуты секретным движением в круге,
Уже распускает цветник аллегорий и смыслов.
И всё наполняло в священной невидимой фазе.
И рукопись ночи сполна раскрывалась от действий
Воздушных течений, творивших межзвёздные вязи
И небо Гиппарха во время земных равноденствий.
Изведав изгибы природных путей и известий,
Ночные цветы каждый день открывались в истоках,
Творя лепестками узоры даров и возмездий
В священном процессе космических миссий и сроков.
Юрий Куликовский,
Ялта Россия
я уже больше 10 лет пишу стихи на разные духовные и философские темы, буду рад если найду здесь единомышленников, которым будет близко мое творчество! e-mail автора:VENSAN35@gmail.com сайт автора:личная страница
Прочитано 2020 раз. Голосов 2. Средняя оценка: 5
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
2) Огненная любовь вечного несгорания. 2002г. - Сергей Дегтярь Это второе стихотворение, посвящённое Ирине Григорьевой. Оно является как бы продолжением первого стихотворения "Красавица и Чудовище", но уже даёт знать о себе как о серьёзном в намерении и чувствах авторе. Платоническая любовь начинала показывать и проявлять свои чувства и одновременно звала объект к взаимным целям в жизни и пути служения. Ей было 27-28 лет и меня удивляло, почему она до сих пор ни за кого не вышла замуж. Я думал о ней как о самом святом человеке, с которым хочу разделить свою судьбу, но, она не проявляла ко мне ни малейшей заинтересованности. Церковь была большая (приблизительно 400 чел.) и люди в основном не знали своих соприхожан. Знались только на домашних группах по районам и кварталам Луганска. Средоточием жизни была только церковь, в которой пастор играл самую важную роль в душе каждого члена общины. Я себя чувствовал чужим в церкви и не нужным. А если нужным, то только для того, чтобы сдавать десятины, посещать служения и домашние группы, покупать печенье и чай для совместных встреч. Основное внимание уделялось влиятельным бизнесменам и прославлению их деятельности; слово пастора должно было приниматься как от самого Господа Бога, спорить с которым не рекомендовалось. Тотальный контроль над сознанием, жизнь чужой волей и амбициями изматывали мою душу. Я искал своё предназначение и не видел его ни в чём. Единственное, что мне необходимо было - это добрые и взаимоискренние отношения человека с человеком, но таких людей, как правило было немного. Приходилось мне проявлять эти качества, что делало меня не совсем понятным для церковных отношений по уставу. Ирина в это время была лидером евангелизационного служения и простая человеческая простота ей видимо была противопоказана. Она носила титул важного служителя, поэтому, видимо, простые не церковные отношения её никогда не устраивали. Фальш, догматическая закостенелость, сухость и фанатичная религиозность были вполне оправданными "человеческими" качествами служителя, далёкого от своих церковных собратьев. Может я так воспринимал раньше, но, это отчуждало меня постепенно от желания служить так как проповедовали в церкви.
